Мифотворчество у народов Востока

В процессе развития народных представлений и верований возникла мифология. В ней закреплялся трудовой опыт людей, отражалось их восприятие мира. Поэтому на раннем этапе мифотворчества, когда человек еще не обладал возможностью победы над природой, ее стихии выступали преимущественно в образах чудовищ. С развитием же производительных сил, когда человек начал приобретать власть над природой, она стала воплощаться в образах богов, созданных человеком по своему подобию; в мифы вводились и люди, изображаемые титанами, к помощи которых иногда прибегали даже божества (в мифологии вавилонян, древних иранцев и др.).

Мифотворчество у народов Востока, за исключением Индии, не завершилось созданием таких циклов, как у древних греков, и сохранилось не полностью. Однако дошедшие до нас мифы и их фрагменты давали представление о типах мифов, их общих чертах, порожденных сходными условиями жизни людей.

У всех древних народов Востока с большей или меньшей полнотой обнаруживаются мифы о сотворении мира и человека, о силах природы, о борьбе человека со стихиями, легенды об изобретениях и развитии хозяйства. Общность мифотворчества иногда проявляется в близости его сюжетов. Так, о сотворении мира из первозданного хаоса рассказывают мифы Вавилона, Ассирии, Египта, Ирана. Китая; мифы, заключающие в себе представление о небе и земле как об отце и матери всего сущего, бытуют в Шумере, Иране, Китае; некоторые мифы народов Двуречья, древних евреев и китайцев повествуют о сотворении богами (или богом) человека из глины; миф о потопе создается народами Двуречья, Ирана, Индии и Китая. Представление о смене времен года в Египте воплощается в мифе о борьбе бога плодородия Осириса с его братом — богом пустыни Сетом, т. е. об умирающем и воскресающем боге Осирисе; в Шумере — в мифе о борьбе Эмеша (лета) и его брата Энтена (зимы); в Финикии — о страданиях, смерти и воскресении Адониса; у хеттов — об удалении бога весны Телепина в царство мертвых и о его возвращении.

Близость сюжетов в мифах Востока сопровождается и идейным сходством легенды при различных вариантах ее разработки. Так, мотив богоборчества известен в мифологии вавилонской (борьба Гильгамеша с Энкиду), древнееврейской (борьба Иакова с богом), древнеиндийской (борьба Арджуны с Кайратой—Шивой), древнекитайской (борьба Гуия за «живую землю»).

Общность мифов народов Востока и древней Греции столь разительна, что во второй половине XIX в. выдвигается теория полной зависимости греческой мифологии от восточной. Такая постановка вопроса характеризует книгу немецкого ученого О. Группе «Греческие мифы и культы в их связях с восточными религиями» (1887 г.). Позднее большинство ученых отказывается от теории «миграции» мифов.

В творчестве народов Востока мифология имеет огромное значение, и лишь хорошее ее знание дает возможность понять их литературу, не только древнюю, но и современную, а также восприятие ее самим народом.

Если мифологические образы были в древности объектом непосредственной веры, то сказка не претендовала на достоверность и воспринималась как вымысел. Сказочные мотивы часто переплетались с мифологическими в устном творчестве вавилонян, иранцев и других народов.

Наряду с мифом и сказкой на Востоке появляются и сказания. В связи со стремлением людей закрепить память о прошлом своего коллектива гимны в честь предков перерастают в предания о знаменательных для рода или племени событиях, о выдающихся людях. Так, воспоминание, превращаясь в сказание и получая ритмическую обработку, принимает вид героической песни. Сказания возникают иногда и другим путем: с возвышением одного племени некоторые божества других племен низводятся до уровня героев. Таково, по всей вероятности, происхождение восточноиранского героя Сиявуша.

Комментарии закрыты.