В наиболее   ранних   молитвах — гимнах предку — пели ему ‘ хвалу,   заверяли в преданности  ему  потомков и выражали надежду на счастье, которое он будет ниспосылать и дальше всему своему племени:

Да будут ясны, да будут славны, Уставы царя Прекрасного! От первой жертвы И поныне

Да снизойдет счастье роду Чжоу!       (IV, I, 3)

Таковы в основном и другие ранние гимны. Одни из них состоят из краткого славословия предку с заверением в сохранности его заветов, другие — из краткого упоминания о его конкретных делах, такого же заверения и ожидания от него счастья. Иногда какое-либо из этих звеньев отсутствует, но характер гимна не теряет своей обрядовой окраски.

Эти гимны-молитвы напоминают по форме заговор-заклинание. И в той, и в другой наблюдается определенная словесная формула — неотразимое средство для достижения определенных результатов. В заговорах-заклинаниях призывы обращены еще к тотему — Белому тигру, Единорогу. Но иногда заклинают и предка, как видно по одной сохранившейся в гимне строчке: «сладостный дождь пролей» (II, VI, 7). Форма заговора раскрывает его цель — подчинить тотем воле заклинающего. Такое же простое первоначально содержание гимнов постепенно усложняется. Вое- * певание заслуг предков соединяется с достижениями народа в охоте, скотоводстве, земледелии — словом, обряду предшествует описание труда, заключением которого и является жертвоприношение. В песне «Большое поле» (II, VI, дается развернутая картина с изображением всех этапов трудового процесса (отбор .зерна, пахота, посев, прополка, уничтожение вредителей, рост зерна, орошение дождем, жатва) вместе с благодарением за урожай и надеждой на счастье.

Другой пример — изображение военных подвигов предков. Для основателей царства Чжоу сохранились не только гимны, но и описание сопровождавшего их танца.

В первой части танцоры, вооруженные щитами и копьями, выступали на север и выстраивались величественно, изображая Воинственного (У вана), ожидавшего прибытия всех остальных царей. Во второй они изображали бой с иньцами, смешивая ряды, топали ногами и взмахивали копьями. В третьей они обходили южную сторону, определяя новые границы царства. В четвертой садились, изображая наступивший после победы мир, а у заключение  оказывали почести победителю — Воинственному.

Описание такой пантомимы делает понятным и растущее мастерство в изображении отдельных картин жертвоприношения

Деталь рельефа храма У Л ян. II в.) Мифологические сцены: облака-драконы; радуга-двухголовый дракон (два верхних фриза). Сцены обрядов: «Большое изгнание»; жертвоприношение (два нижних фриза) в гимнах — ряда эпизодов и сцен, в которых   зримо   воспринимается происходящее. Так, в песне «О Нанынань!» первая строфа • передает процесс обработки земли, начиная с мифического Юя:

О Нанынань,  не ты ли гордая гряда. Родиною  Юя  в древности была? Ныне его правнук здесь поля  разбил, Поднял  целину,  болота осушил. Межи проводил, границы укреплял, Пашни па восток, на юг определял…

Во второй строфе описываются смена времен года и благое их влияние на земледелие:

Облаком сокрыты тучным небеса. Выпадал  дождь  летом и зимой снега. Дождь  o.iai одатиып,  снега пелена Напоили землю; так влажна она, Так мягка, и соки льются через кран — Всех хлебов обильный  выпал урожаи!

В третьей строфе сообщается о хорошем урожае и о подготовке к жертвоприношению:

Ровной стежкой межи в поле пролегли. Гаолян, пшеница пышно поднялись. Правнуком обильная жатва собрана. Наготовим пищи мы, нацедим вина — Предка представляющего и гостей почтим И бессмертье предков в потомках возвестим.