Но надежда все же вспыхивает у Цзя И еще раз, когда его возвращают в столицу и назначают наставником наследника. Он надеется воспитать правителя, отвечающего его идеалам. Однако и тут его настигает беда.. Нежно любимый им воспитанник разбивается, упав с коня. Цзя И тоскует о нем и через год умирает. В «Оде к сове», таким образом, представлен как бы итог его деятельности и идейного развития.

И содержание, и форм.а этого произведения раскрывают восприятие его автором философской концепции древнего даосизма. Он мыслит, как и Лаоцзы, антонимами, а в отдельных строках прямо прибегает к изречениям Лаоцзы, лишь слегка их перефразируя:

Беда — так значит радость жди. Удача — значит жди невзгод. И счастья и несчастья дни Толпятся  у одних ворот.

(Ср. с Лаоцзы: «О несчастье! Оно основа, на которой держится счастье. О счастье! В нем заключено несчастье»).

Цзя И развивает, и гиперболические образы Чжуанцзы, например, изображая творческие силы природы в виде огромного плавильного котла:

Ведь небо и земля — плавильный чан, Созданье,  переплавка — ход труда. Углем здесь служат холод и жара. Все сущее — лишь медная руда…

(Перевод В. Зайцева)

Но вместо отдельных фрагментов учения, изложенных в форме •афоризма или ответа на вопрос, в оде Цзя И представлено стройное изложение многих поднимавшихся в древности проблем. Как все в природе находится в непрерывном движении («пары, поднявшись облаком, дождем падут»), расцвете и увядании, так и в жизни человека за началом следует конец. Мудрость заключается в познании законов природы и их соблюдении. Тогда жизнь будет «подобна плаванью [по водам], а смерть— отдыху». Человек не должен обременять себя мелочами, растрачивать силы и чувства в погоне за богатством, славой, наслаждениями, ему следует скромно, с достоинством жить и спокойно умереть, чтобы через тление превратиться в другое вещество.

Мотивируя   создание оды .в прозаическом  введении, Цзя И рассказывает следующий эпизод. Во время изгнания к нему влетела сова, а прилет в дом дикой птицы, по народному поверью, означает, что жилище покинет душа хозяина. Поэтический диалог, который следует далее, традиционсн для ораторского искусства. Однако, ведя его с немым собеседником — с птицей, Цзя И произносит как бы внутренний монолог и выдерживает до конца этот необычный для древнего автора художественный прием. Цзя И нашел новую’Композицию для изложения своих взглядов, сохранив при этом особенности стиля древних диалектиков, — неожиданные повороты мысли, характеристики каждого предмета и явления в контрастах, богатство и красочность языка. Таким образом, стройное изложение стихийно-материалистического миропонимания в этом произведении соединилось с большим совершенством его поэтической формы.

С ы м а С я и ж у (179—117 гг. до п. э.)

С объединением страны все больше давала себя чувствовать атмосфера монархии. Аристократия, отстраненная от политической деятельности, предавалась жизненным наслаждениям. Одним из любимых ее занятий становилась поэзия. Уже в первой половине II в. крупнейшие представители новой знати — члены императорской фамилии, стали собирать вокруг себя мыслителей и поэтов, знатоков древних песен, преданий и истории. Наиболее известным из таких меценатов был князь Хуайнань (Лю Ань, 178 (?) — 122 гг.), который славился сам как знаток поэзии, философии, игры на цине, и собрал вокруг себя многих талантливых людей. Итогом творчества его кружка явился трактат под названием «Хуайнаньцзы» (см. III гл.).

Интерес к литературе продолжал возрастать. Императоры стали сами выступать в литературе и, собирая вокруг себя поэтов и ученых, направлять их творчество на прославление величия самодержца.