В предисловии к этой оде дошло до нас и известие о первом в истории китайской литературы гонораре, конечно, в своеобразной форме. Императрица прислала жене Сыма Сянжу сотню цзиней золота, чтобы поэт мог найти «вдохновенье в вине».

В других одах Сыма Сянжу «О Пустослове (Цзысюе)», «Об императорской охоте», >«0 великом человеке», им уже в значительной мере утрачена близость к народной песне, ее непосредственность. Элементы дидактики сохранены им открыто лишь в концовках, сатира же дается намеком: •преувеличенным воспеванием пышности двора обличается расточительность монарха.

В оде «О Пустослове» изображается спор представителей двух царств — Чу и Ци. Приехавший в Ци чусец Пустослов после участия в царской охоте высмеивает несоответствие между пышностью приготовлений и незначительностью добычи. Затем принимается описывать красоты своего царства — не только богатое снаряжение охотников, по и массу дичи, особенно же редких зверей п птиц, которую приносит облава. Для большей издевки над писцами он оговаривается, что описывает далеко не все царство Чу, а лишь ОДНО №3 семи озер, которыми оно славится.

Пустослов рисует остров — скалу, что возвышается в центре озера, а затем, по традиции, перечисляет особенности, которыми отличаются местности к востоку, к югу, ,к западу и к северу от озера. Здесь и богатства почв — глина, железо, драгоненные камни; ароматные цветы и растения, ‘чистота ручьев и глубина рек, а в них — гигантские черепахи, крокодилы, раковины с жемчугом. Па ‘.ывает Пустослов и множество ценных пород деревьев в лесах, хищных и редких зверей — барсов, носорогов, которых, мол, чус-кие храбрецы берут голыми руками; славит он убранство колесницы царя, мечи и колчаны, силу удара и меткость стрельбы воинов, рыбную ловлю. Рассказывая об отдыхе царя, Пустослав воспевает окружающих его красавиц, их тонкие наряды, стройный стан, а затем пляски, песни и пиры.

Однако Иебылицып (Ую), патриот царства Ци, противник Пустослова, сумел сразу уничтожить впечатление, произведенное прославлением царства Чу. В речи Цзысюя прозвучала хвала озеру, а не высоким достоинствам чуского царя, славились лишь его сама за свершенные ошибки. Слезы, струящиеся по лицу, прикрытому длинным рукавом, переходят в рыдания. Они сменяются забытьём, несущим краткую радость воспоминания. Но пробуждение ввергает ее в еще более сильное горе: «И тянется-тянется ночь, словно год» (Перевод В. М. Алексеева). Говоря от лица героини, Сыма Сянжу замечательно передает гамму ее настроений и их смешу — от взрыва бури к тончайшим оттенкам скорби. Ода, полная страсти, трагического, пафоса, заставляет верить легенде о том, что сила стиха вернула императрице утраченную любовь. Героиня этой оды уже не богиня, а человек, и, воспевая ее, Сыма Сянжу внес большой вклад в развитие изображения земных человеческих чувств, в светскую поэзию.

В предисловии к этой оде дошло до нас и известие о первом в истории китайской литературы гонораре, конечно, в своеобразной форме. Императрица прислала жене Сыма Сянжу сотню цзиней золота, чтобы поэт мог найти «вдохновенье в вине».

В других одах Сыма Сянжу «О Пустослове (Цзысюе)», «Об императорской охоте», «О великом человеке», им уже в значительной мере утрачена близость к народной песне, ее непосредственность. Элементы дидактики сохранены им открыто лишь в концовках, сатира, же дается намеком: преувеличенным воспеванием пышности двора обличается расточительность монарха.

В оде «О Пустослове» изображается опор представителей двух царств — Чу и Ци. Приехавший в Ци чусец Пустослов после участия в царской охоте высмеивает несоответствие между пышностью приготовлений и незначительностью добычи. Затем принимается описывать красоты своего царства — не только богатое снаряжение охотников, но и массу дичи, особенно же редких зверей и птиц, которую приносит облава. Для большей издевки над цисцами он оговаривается, что описывает далеко не все царство Чу, а лишь одно пз семи озер, которыми оно славится.