Нет у Нила ни алтарей, Нет ни храмов, ни жрецов, Но везде славословят Нил Его дети.

Восхваляют люди его, Справедливейшего из владык, Чьи законы для всех равны, Чьи разливы для всех щедры. И для севера, и для юга Низвергается  грозно Нил. Утоляет жажду полей, Заливает всю  землю он, Принося богатство одним, А других разоряя.

(Перевод И. Кацнельсона и Ф. Мендельсона)

В гимнах в честь верховного бога Амона провозглашается его забота о всех живых существах. «Подающий дыхание находящимся н яйце, дающий жизнь птенцу и личинке^всем пресмыкающимся и насекомым, питающий мышей в их норах и птиц на всех деревьях» (Перевод И. Г. Франк-Каменецкого).

Шедевром религиозной лирики считается знаменитый гимн фараона-реформатора Эхнатоиа в честь животворящего солнечного диска Атона.

Здесь резко противопоставлены ночь, когда хозяйничают хищники (воры, львы, змеи), находящиеся под покровительством тьмы, п ясный день, когда весь мир озарен солнцем. Таким образом, здесь уже чувствуется дуалистическая струя. Добрый бог заботится лишь о безвредных живых существах.

В отношении поэтической формы следует отметить использование в этом гимне ритмического построения, которое греки называли хиазмом уже в эту эпоху.

Цвет кожи у них  (людей)  различен, Различными создал ты народы.

Первая строка начинается с подлежащего, а вторая, параллельная ей по содержанию, — со сказуемого.

Большое развитие получила и светская лирика. Кроме однообразных и скучных од, созданных придворными поэтами, до нас дошли песни пахарей, молотильщиков, носильщиков и др. В них отражается повседневный быт трудового люда, иногда даже прорывается и недовольство, напримео:

Должны ли мы целый день

Таскать ячмень и белую полбу?

Полны ведь уже амбары,

Кучи зерна текут выше краев,

Полны корабли.

И зерно ползет наружу.

А нас все заставляют таскать,

Воистину из меди наши сердца.

(Перевод М. Э. Матье)

Сохранилось немало любовных песен, в которых еще нет ни напыщенности, ни вычурности. Они отличаются простотой и безыс-кусностью. Влюбленный юноша мечтает стать служанкой любимой девушки, стирать ее одежды и терпеливо выслушивать ее гневные окрики. Он готов переплыть даже реку, полную крокодилов, если возлюбленная ждет его на другом берегу.

Описания природы даются коротко и с наивной непосредственностью. «Голос ласточки звучит, она говорит: „Земля уже озарилась, тебе (девушка) пора домой". — ..О нет, птичка, не обижай меня"».

Глава IV

ЕГИПЕТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА XI в. до н. э. — III в. к. э.

      В период,   наступивший после падения Нового царства,   страна   неоднократно  подвергается чужеземным вторжениям и лишь на короткое время восстанавливает свою самостоятельность. В IV в. до н. э. хозяевами положения становятся греко-македонские рабовладельцы, а в I в. до н. э.— римляне. Однако   литературное   творчество   на   род-

ном языке не прекращалось. Сюжеты брались почти исключительно из прошлого. Писатели, как и художники, невольно переосмысляли наследие старины, которое преломлялось у них через призму современности.

Наиболее яркими произведениями, дошедшими до нас в записях Птолемеевской эпохи (IV—I вв. до и. э.), являются сказания о Сатни-Хемуасе, реальном царевиче XIX династии, превратившемся в литературного героя. В конце концов от настоящего царевичу осталось только имя.