Проклаятье отшельника, как правило, воплощавшее в древнеиндийской литературе идею рока, у Калидасы оказывается преодоленным силой любви Шакунталы.

И здесь Калидаса вводит в драму человека из народа. Шестой акт начинается бытовой, очень жизненной сценкой. Стражники бьют человека, у которого связаны руки, приговаривая при этом:

«Ну, знаток чужих карманов, говори, где ты нашел это кольцо? Это царское кольцо, на нем начертаны буквы, и в нем большой драгоценный камень». Рыбак, которого обвиняют в краже, упорно стоит на своем, уверяя, что нашел кольцо в животе рыбы. Он говорит:

«Вот, значит, выловил я раз карпа. Начал потрошить, а в брюхе у него это самое кольцо, перстень великолепный. Вот я его и продавал, а вы, господа добрые, тут как тут и заграбастали, значит, меня. Этим самым способом только и получил кольцо. А теперь хоть убейте, я не виноват». Стражники, всюду подозревающие обман и корысть, не верят ему, но все-таки несут кольцо царю.

Когда царь увидел кольцо, он вспомнил, что действительно вступил в тайное супружество с Шакунталой и отверг се, подчиняясь заблуждению. Тогда на него напало раскаяние. Рыбаку царь посылает дорогое запястье. Стражники сразу начинают клясться в дружбе рыбаку, которому покровительствует царь. «Ну, рыбак, — говорит один из них, — ты самый что ни на есть разлюбезный друг мне и приятель. Первое дело теперь пойдем туда, где выпить можно. Припечатаем это дельце».

Царь, оттолкнувший Шакунталу, теперь скорбит об ушедшей:

Как мог я  оттолкнуть достойную супругу, В чьем лоне будущая жизнь моя была, Которую она лелеяла до часа, Как пашня — семена, как луг — побеги трав.

Затем вмешались боги. Душьянта находит Шакунталу на небе, куда он попадает па небесной колеснице. Царь богов отправляст Душьянту, Шакунталу и их сына на землю и напутствует царя:

Сын мой, взойди с супругою и сыном на колесницу дружественного к тебе Индры  и направься в свою столицу.

Индра твоим да пошлет капли свежащего ливня. Ты же небесным отдашь жертвы свои в полноте, Так во взаимной любви сто человеческих жизней Будут на благо Земле и в прославленье Небес.

В «Шакунтале» нет сложной сценической интриги и быстрого развития действия, однако пьеса очень драматична. Драматичность действия увеличивается с нарастанием чувства Шакунталы и царя. Все произведение, его композиция, образность и стиль, подчинены задаче раскрытия этого чувства. «Во всем наследии древнегреческой поэзии нет такого изображения прекрасной женственности и любви, которое хотя бы отдаленно приближалось к «Шакунтале», — писал Ф. Шиллер.

Центральный в драме образ Шакунталы нарисован с необыкновенной теплотой. Образом чистой девушки, не знающей зла и верящей только в добро, Калидаса воспевает силу подлинной любви. Он показывает, как любовь нарушила безмятежную жизнь Шакунталы в обители. Шакунтала верит в своего любимого, так же как в свою любовь. Невинная девушка, жизнь которой после встречи с Душьянтой заполнила любовь, в мыслях не допускает, что царь, ее избранник, забудет ее. Шакунтала готовится к отъезду во дворец. Прощаясь с Шакунталой, грустит ее приемный отец Канва, грустят подруги, грустят люди, грустят животные и растения. Об этом говорит Шакунтале ее подруга:

Не только тебе грустно при этом расставаньн, милая. Смотри, вся роща чувствует разлуку. Лани роняют траву изо рта, не глотая, Пляску не хочет продолжить павлин. Желтые листья   вьюнок  уронил,  извиваясь, Листья, как слезы, упали, грустя о тебе.

Природа как бы предупреждает Шакунталу о грозящем ей несчастье. Прощание Шакунталы с родной обителью — одно из лучших мест драмы. Обращаясь к жасмину, Шакунтала говорит: