Различные условности спектакля «Комедия ошибок» Шекспира

Много в спектакле других условностей. Муж прячется от гнева Адрианы (которая все время путает близнецов) за фанерную архитектурную колонну, унося ее с собою, а потом другой актер устанавливает колонну на место. Вместо одного из купцов действует… плоская, фанерная кукла… И большинство зрителей все это прекрасно воспринимает и охотно включается в игру. Тем более, что актеры и другими способами смело и умело вовлекают в нее.

Они запросто обмениваются со зрителями неожиданными репликами, например, просят у них ломик, чтобы взломать дверь неверной супруги, а потом упрекают: «Кто же это ходит в театр без лома?» Актеры могут подсесть к кому-либо из зрителей, задать вопрос…

Получается действительно редкое единство сцены и зрительного зала, удивительное актерское и зрительское раскрепощение и та самая драгоценная импровизация, столь характерная для театра на разных этапах его развития.

В спектакле немало великолепных режиссерских находок. Очень смешна интермедия похоронной процессии, когда «усопший» приподнимается и вежливо приветствует одного из Антифолов. Другой брат-близнец выбегает из тюрьмы с «вырванным» куском решетки в руках… Хохотом встречает зрительный зал проход одного из действующих лиц, который ищет доктора, будучи «пронзенным»… десятком стрел. Невозможно удержаться от смеха при виде заклинателя Пинча в исполнении С. Надпорожского с его невероятной кривляющейся походкой, необычными жестами, эксцентрической манерой речи..

Завершается спектакль так же, как и начинался: усталые актеры снимают театральные костюмы, складывают в короб бутафорию, реквизит, разбредаются по домам… А потом уже выходят на представления и прощальные поклоны…

Все, казалось бы, хорошо. Предельно довольные зрители, оказавшиеся «веселой и непринужденной публикой», и на этот раз не щадили ладоней на аплодисменты и расходились в прекрасном настроении. Но когда через несколько дней мы с восьмиклассниками одной из ленинградских школ попытались вспомнить спектакль, то это оказалось делом нелегким. И не только по причине того, что смотрели непритязательную комедию положений. Есть такое понятие театральность. Это степень сценической выразительности. Она рождается тогда, когда художник находит театральные средства для раскрытия существа темы произведения драматургии, внутреннего мира человека. Предельно театральной была знаменитая «Принцесса Турандот» К. Гоцци в постановке Е. Б. Вахтангова. Через наивный сюжет о жестокой принцессе, влюбившейся в принца Калафа, в спектакле проглядывало совсем другое: торжество нового мира, сбросившего с себя оковы. Свободный человек с помощью иронии и смеха разоблачал все мертвое, косное и в жизни, и в театре. Не случайно один из командиров Красной Армии написал: «Я смотрел «Принцессу Турандот», и внутри меня все ликовало: «Да здравствует жизнь! Да здравствует Советская власть! Жизнь идет! Будет прекрасная жизнь!»

Не случайно этот спектакль более 60 лет идет на сцене театра, носящего имя выдающегося режиссера Евгения Багратионови-ча Вахтангова!

А вот в тюзовской постановке театральность нередко превращается в самоцель, в стремление во что бы то ни стало рассмешить, удивить, поразить, даже ошарашить. Нам могут возразить, что большинство присутствующих в театре в этот вечер отлично разобралось в предложенном сценическом языке, решении спектакля и бурными аплодисментами проголосовало за право ТЮЗа так ставить комедию В. Шекспира… Но где гарантия того, что бурно аплодировавшие так же, как и мы, в самом скором времени не забудут того, над чем смеялись и что горячо приветствовали?!

Так что тюзовский спектакль «Комедия ошибок» оставил в целом хорошее, но все же довольно-таки противоречивое впечатление.

Прокомментировать