Художник по костюму, если хочет стать творцом, обязан «изведать» и «познать» свой предмет так, чтобы на высоком уровне мастерства создать «сплав» — театральный костюм. В искусстве костюма, как в любом другом искусстве, отражается жизнь, опыт народа. Отражается истина в художественных образах. Читать далее…
Костюмы для игры в театре
Многие мастера искусств считали и считают, что композиции научиться нельзя, можно лишь ознакомиться с ее основами, что совершенствовать композицию надо только в процессе работы, опираясь на всю сумму накопленных знаний и умения. В таком случае художнику, особенно начинающему, необходимы какие-то точки отсчета, характерные для его ремесла. Читать далее…
C Новым Годом
Поздравляем всех с наступившим новым годом, желаем успехов в делах, пусть трудности только придают силу и стимулируют вас достигать новых высот!
Что подарить мужчине на Новый Год?
До Нового года осталось мало времени, а нужно так много всего успеть. Но главное в этой суете не забыть подобрать подарок, ведь ты проведешь новогоднюю ночь с мужчиной своей мечты. Давай вместе рассмотрим варианты того, что подарить мужчине на Новый Год.
Итак, выбирай любую идею, и твой мужчина останется доволен!
Благодаря интересам идеологов господствующего кл
Однако благодаря интересам идеологов господствующего класса — конфуцианцев, значительная часть общенародного наследия, несмотря на классовый отбор, тенденциозные толкования и какой-то элемент случайности, также была спасена от забвения и дошла до наших дней.
С даосскими памятниками
С даосскими памятниками дело обстояло сначала более благополучно — уже с III в. до н. э. для них известны крупные своды в письменной форме («Весна и осень Люя» и др.), но несмотря на это их чаще всего относили к «фальсификации» (знак вэй с древним значением «ложный», позже «поддельный»). Так, «Лецзы» нередко объявлялся «подделкой» IV в. н. э., тогда как о редакции его записей Лю Сяном (I в. до н. э.), всеми признанным первым библиографом, имелись вполне достоверные сведения, так же как о записи «Чжуанцзы» — в жизнеописаниях Сыма Цяня. Начиная с предисловия Лю Сяна к «Лецзы» сохранились и свидетельства о том, что в двух главах этого памятника содержались выступления Ян Чжу. Отрицание же наследия Ян Чжу, объявленного «еретиком» еще Мэнцзы (IV—III вв. до н. э.), яснее всего говорило о тенденциозном отношении «эрудитов» к даосским памятникам в целом. Немалую роль в этом сыграли и преследования, например в середине и в конце XIII в., когда книги даосского канона частично или целиком сжигались как «ложные».
Рубрика казни
«Казнить тех, кто, перевирая слова, извращает закон; искажая названия, меняет утвержденное; придерживаясь неверного учения, вносит смуту в правление. Казнить тех, кто вводит народ в заблуждение, создавая распутные песни, диковинную одежду, необыкновенные инструменты и утварь. Казнить тех, кто вводит народ в заблуждение, упорствуя в ложных поступках, красноречиво отстаивая ложные речи, изучая ложное, им проникается, следуя ложному, его распространяет. Казнить тех, кто вводит народ в заблуждение, искажая [волю] предков и богов, [значение] счастливых и несчастливых дней, гаданий на панцире черепахи и стебле пупавки. Предавать казни за эти четыре вида [преступлений], не заслушивая [дела в суде]». (Перевод Э. М. Яншиной)
Летопись использовалась Дун Чжуншу
«Смутное и грустное впечатление остается в голове по прочтении «Чунь цю» и ее комментаторов. Войны, убийства, усобицы, всевозможного рода подлости, придворные интриги, вероломство, клятвопреступление. …Среди этой бесплодной пустыни нет ни одного лица, пред которым можно бы остановиться с любовию; мало таких событий, которые не носили бы на себе печати подлости и интриги. И «Чунь цю» считается произведением гения, законом, царей и обыкновенных смертных!? …но китайцы восхищаются ею».
В процессе комментирования
Традиция, приписавшая свод в целом одной школе, огладила противоречия между «Большим» и «Малыми» предисловиями и предала забвению поднятые в первом проблемы эстетики (последующие комментарии ограничивались в основном лишь вопросом о «шести искусствах», т. е. жанрах и стилях). Однотипные введения к песням, установление между ними какой-то связи придали своду единую форму. В дальнейшем он стал изучаться в целом, как «книга», несмотря на все жанровое разнообразие песен и большое расстояние между ними во времени. Память о народном характере этих произведений и выразившем его «Большом предисловии» возрождалась время от времени лишь среди немногих вольнодумцев. С упрочением господства конфуцианской школы и включением «Пятикнижия» в программу государственных экзаменов песни, обрастая все новыми и новыми комментариями, превратились в составную часть конфуцианского канона.
Некоторые положения
Эти расхождения показывали, что «Большое предисловие» з известной мере явилось возражением на оценки «Малых предисловий». Хотя автор «Большого» не называл имен, но в ряде его положений видна внутренняя полемика против тезисов автора «Малых». Между ними отчасти продолжался спор даосов с конфуцианцами, например, по поводу значения песен целого царства, — спор, перешедший и в средние века. Еще Конфуций созетовал своему ученику «отбросить песни Чжэн», называл их «ненавистными», позже к ним как к «распутным», добавили и песни Вэй. Эту традицию передавали «Малые предисловия», для автора которых народные «песни и танцы на площади и у колодца» (комментарий к песне «Там вязы растут у восточных ворот» I, XII, 2) являлись признаком «распутства». Песне «Там, где Чжэнь и Вэй» (1, VII, 21), полной веселья юношей и девушек на празднике сбора орхидей, давалась оценка: «… разврат ширено распространился. Нет им спасения!». Защита этих песен, с даосской точки зрения, сохранилась у Цзи Кана (III в. н. э.). «В песнях царства Чжэн — самые красивые мелодии, самые прекрасные, которые воодушевляют и трогают людей. А человека ненастоящего, который погрязает в наслаждениях красотой, музыкой и вином, пока не потеряет разума… никто не сумеет защитить!». Разделяя это суждение, великий Лу Синь в наше время добавил: «Принять чжэнские песни за развратные» способен лишь «человек с нечистыми помыслами» ‘. Сторонником даосских взглядов в какой-то мере оказывался и автор «Большого предисловия». Он признавал песни «излиянием чувств народа», не разделял царств на достойные и недостойные.
