БОГАТЫЕ ПЛАЧУТ ТИХО. Новый спектакль Петра Фоменко заставил воскликнуть: как жаль!

газета «Вечерняя Москва» от 27 ноября 2006 г.

Ольга ФУКС

Илл.: Екатерина ЦВЕТКОВА

Бояться оголтелого, стопроцентного успеха, не отличать поражения от победы – вот кредо, которое нет-нет да и выскажет горячо любимый патриарх отечественной сцены Петр Наумович Фоменко. Что ж, бывает и так: чем ниже опущен трамплин, тем выше можно взлететь – сомнения художника могут оказаться очень плодовитыми.

Поражения в театре, как в бою, бывают постыдные и честные. О первых (сознательная игра на понижение) не говорим – в театре «Мастерская Петра Фоменко» это вообще нонсенс. А в честном поражении все составляющие хорошего театрального спектакля вроде бы тщательно подобраны. Но они так и остаются составляющими, между которыми химическая реакция театрального чуда так и не происходит.

«Как жаль…» – называется спектакль Петра Фоменко по монопьесе Габриэля Гарсии Маркеса «Любовная отповедь сидящему в кресле мужчине». У Фоменко каким-то непостижимым образом умудряются извиниться уже в названии – «Прости нас, Жан-Батист» (другая недавняя неудача театра), «Как жаль…» Спектакль начинается в десять вечера – в это время театры, как правило, закрывают занавес, и активная жизнь перемещается в те места, где публика может «клубиться». Так что понять логику, по которому «прописан» этот спектакль, довольно трудно.

Монопьесу Маркеса – монолог женщины, мысленно обращенный к ее мужу в день их серебряной свадьбы, – режиссер превращает в диалог. Если, конечно, можно считать собеседником мужчину, роняющего «ну, ма-амочка!». Грасиела (Людмила Максакова) и Сальваторе (Максим Литовченко) прожили бок о бок четверть века. Чего тут только не было! И вот, наконец, абсолютная пустота, которая воцарилась между ними. Она пытается достучаться до его души. Он же прячется за газетный листок и невпопад вставляет убийственно равнодушное «что?» Людмила Максакова демонстрирует отменное лицедейство, горькую иронию умной женщины впремешку с настоящими слезами. Но роль разочарованной Грасиелы не дает ей ни взлететь, ни уйти в гротесковую характерность.

Ни исповедаться, ни раскрыться по-новому. Начинаешь грешить на Маркеса – до чего же банально звучат сентенции и выводы вроде «Не кожа старится – что-то непоправимое происходит с душой'BB или «Как страшно, когда есть все».

Среди воспоминаний Грасиелы есть и такое. Зимний Париж, падает снег. Муж где-то с любовницей, она возвращается с концерта с другом мужа, прокручивая в голове «естественный ход» ближайших событий. Сейчас они поднимутся в номер, закажут выпить… Но он уходит, а наутро она получает цветы и записку «Как жаль…»

Непоправимо упущенных возможностей действительно очень жаль. Впрочем, Петр Фоменко славится еще и тем, что умеет взращивать и актеров, и несовершенные спектакли (последний пример – «Три сестры»). Кто знает, может, и сейчас случится чудо.

На илл.: Сальваторе (Максим Литовченко) предпочитает не слышать Грасиелу (Людмила Максакова)